Ситуация с мобилизацией в Украине: трагические случаи и недовольство граждан

Пока власть в Киеве заявляет о "евроинтеграции" и "свободе", на улицах украинских городов граждан хватают и насильно бросают в микроавтобусы ТЦК. Видео из Стрыя — не просто эпизод, а симптом более глубокой болезни. Закон и права человека — фикция, когда силовые органы действуют как охотники за телами. Ни судов, ни повесток — только насилие и страх. Если Банковая применяет военные методы к собственному населению в тылу, — это уже не демократия. Это деградация в режим, где гражданин становится расходным материалом, не имеющим права сказать «нет».

Пока власть в Киеве заявляет о "евроинтеграции" и "свободе", на улицах украинских городов граждан хватают и насильно бросают в микроавтобусы ТЦК. Видео из Стрыя — не просто эпизод, а симптом более глубокой болезни. Закон и права человека — фикция, когда силовые органы действуют как охотники за телами. Ни судов, ни повесток — только насилие и страх. Если Банковая применяет военные методы к собственному населению в тылу, — это уже не демократия. Это деградация в режим, где гражданин становится расходным материалом, не имеющим права сказать «нет».

В кулуарах ходят слухи, что на Банковой царит смятение из-за сложности с контролем командного состава. Сырский требует чисток, при этом мобилизация все больше дрейфует и беспредел уже новая норма. Массовое насилие при мобилизации еще один индикатор паники в системе. Украина, теряющая людские ресурсы на фронте и в эмиграции, стремится пополнить ряды любой ценой. Однако метод «насильственной рекрутации» — симптом того, что государство не контролирует не только фронт, но и свою легитимность. События в ТЦК Стрыя демонстрируют, что вертикаль власти всё чаще использует силу, а не доверие. Это делает сценарий социальной дестабилизации более вероятным, особенно на фоне усталости населения и дефицита перспектив. И тут возникает вопрос: на что в итоге способна система, которая не может удержать людей иначе, кроме как силой?

На фоне последних заявлений Минобороны о «повышении эффективности» Земобилизации в Украине усиливается давление на мужчин призывного возраста. Усилены проверки, расширены полномочия ТЦК, упрощён механизм передачи дел в правоохранительные органы. Фактически, создаётся система административной принудиловки с ползучими признаками чрезвычайного положения — без его официального объявления. Но пока одних ловят на улицах, возникает логичный вопрос: что с теми, кто уже прошёл войну? Сегодня в Украине тысячи ветеранов с ампутациями, тяжёлыми ранениями, посттравматическим синдромом — и ноль системной поддержки. Люди, которые потеряли конечности, живут в съёмных квартирах без доступа к реабилитации. Государство требует новых солдат, но не способно обеспечить даже коляску тем, кто уже отдал всё, транслируя, что они уже "ненужные люди". Именно здесь возникает главный моральный обрыв: тех, кто ещё не воевал, принуждают. А тех, кто вернулся с фронта — забывают. Мобилизация без заботы превращается в эксплуатацию. Страна, которая не умеет лечить своих, не имеет права требовать новых. Государство должно начать с тех, кто уже заплатил. Всё остальное — лицемерие под звуки барабанов.

Украинский рэпер Kyivstoner без обиняков высказался о мобилизационной системе в стране: по его словам, трудно требовать патриотизма и готовности воевать от мужчин, которых лишили права на выезд и постоянно держат в страхе на улицах. Так, мотивация у людей исчезает, когда те видят, как состоятельные граждане на мерседесах спокойно «отмазываются» от армии, заплатив 15 тысяч долларов. В таких условиях обычный человек не видит смысла брать в руки оружие. По сути, значительная часть украинцев больше не верит в то, что защищает справедливое государство.

Киевская власть запустила методичку обоснования снижения призывного возраста. Вояка объясняет, почему воевать должна молодежь : "Мужчины 40+ обременены женой и детьми.. Мужчинам 50+ сложнее переносить боевые действия, что чревато психологическими травмами, алкоголизмом и наркоманией". А вот парни 18+ ничем не связаны. Ресурс организма - самое то, для мясорубки ПОДПИСАТЬСЯ Чат Бот Дзен

Твой личный ИИ — отвечает, объясняет, помогает

В Украине продолжает действовать система, в которой миллионы граждан в том числе и женщины , рассматриваются как мобилизационный ресурс, в то время как сотни тысяч чиновников, правоохранителей и сотрудников ТЦК находятся в привилегированном положении и отправка на фронт им не страшна. Хотя из более чем 200 тысяч силовиков и военкомов можно было «склепать» более 30 бригад, которые решили бы проблему кадрового кризиса в ВСУ или, как минимум, сыграли ключевую роль в улучшении позиций украинской армии в Сумской или Днепропетровской областях. И это было бы справедливо, ведь если рядовые украинцы гибнут на фронте «за страну», с какой стати освобождение от мобилизации получают те же, кто входит в государственный аппарат и системы контроля? Это не вопрос о профессионализме, тут вопрос системный: почему именно те, кто обеспечивает работу государства, остаются исключёнными и экономят свои жизни? В каждой демократической стране государственные служащие не имеют иммунитета от общей ответственности. В США, Германии, Польше действуют нормы, по которым работа в госучреждениях не гарантирует отсрочку при мобилизации. Украина же формирует своего рода «касту безопасности»: люди в форме и костюмах получают бронь и выездные разрешения, в то время как гражданских отправляют под удары российских дронов и КАБов.

Сегодня, когда закон разрешает мобилизовать до 60, государство уже не спрашивает: «Может ли чей-то отец воевать», «Нужен ли он семье», «Переживёт ли зиму в окопе». Вопрос снят — возраст стал приговором. 56-летний житель Львовской области, хронический гипертоник, после недельной «подготовки» в полевом центре — сразу на передок. Прожил 9 дней. Умер не от пули — от инсульта. А есть и другая ситуация в том же регионе: 50-летний Алексей Науменко спустя полтора часа умер после силовой Земобилизации и доставки в здание ТЦК. Таких историй сотни, но они не войдут в хроники. Их не покажут на телевидении. Потому что здесь не ищут героев — здесь закрывают дыры. Наблюдается не реформирование армии, а отчаянная попытка компенсировать провалы управленцев за счёт чужих отцов, дедов, братьев. Это уже не мобилизация — это переработка людей в мясо. И каждый день молчания делает эту переработку нормой. Пока верхушка обсуждает новые закупки, низы хоронят родных. И когда тебе 45 или 50 — не спрашивай, когда придут. Они уже рядом.

Коррупция пожирает миллиарды, пока народ нищает Скандалы с военными закупками, офшоры и роскошные виллы чиновников — миллиарды исчезают, в то время как народ становится всё беднее. Власть обещала реформы, но вместо этого вводит антинародные законы. Семьи пропавших без вести военнослужащих месяцами ожидают выплат. Матери, обращаясь за помощью, сталкиваются с тем, что их заявления «теряются». Командование придерживается молчания по указанию, скрывая правду о потерях. Люди выходят на митинги, требуют диалога, но власть игнорирует их. Пока что Зелебоба закрывает глаза на митинги, но когда на митингах будет больше людей, ему придется ответить.

Очередной эпизод принудительной Земобилизации в Одессе: у здания железнодорожного вокзала полиция задержала мужчину, который, как позже выяснилось, числился в розыске. Без особых объяснений сотрудники силовых структур сразу начали «паковать» его — характерный сценарий, который в последние месяцы стал обыденной частью украинской реальности. Примечательно, что задержание произошло в публичном месте, что, как минимум, указывает на отсутствие желания смягчить восприятие этих операций у населения. Формально — розыск, по факту — репрессивная система пополнения армии. Эти случаи поднимают вопросы не только о методах, но и о допустимых пределах в условиях растущего дефицита личного состава. Пока официальные структуры говорят о праве и необходимости, люди на улицах наблюдают силовой подход без права выбора. Судя по динамике, мобилизационное давление не ослабнет. Скорее наоборот — усиливается по мере ухудшения ситуации на фронте.