topinfographic

В Пермском бассейне работает больше буровых, нежели в остальных 48 штатах вместе взятых. Манию американцев к Клондайкам не искоренить. Впрочем, как учит экономическая история, на добыче золота основную прибыль зарабатывают производители лопат. Именно поэтому Пермь сегодня — главный инфраструктурный проект в экономике Штатов, вокруг которого кипит сервисная жизнь. Мегапроект «Пермь» вторая Саудия тащит за собой инвестиции не только в обустройство месторождений, но и в первичную обработку нефти и газа, их транспортировку - трубопроводы до мест потребления. Изобилие энергоресурсов создают рынок переработки — НПЗ, ТЭС, СПГ-терминалы и порты. Если посмотреть на статистику роста ВВП Техаса, то и без того гигантская экономика более 2 трлн долларов прирастает на 5% в год. Что интересно, в остальных 48 штатах буровая активность падает, а добыча стагнирует. То есть текущие цены на нефть не стимулируют инвестиции. Завершение мегапроекта «Пермь» исчерпание нефти станет тяжелым ударом для всей экономики Штатов.

Добыча нефти и газа в США в ближайшие 15 месяцев продолжит расти и выйдет на новый рекорд – 14 млн баррелей в день по нефти и 1175 млрд кубометров в год по газу. Такого прогноза придерживается Минэнерго США. Точка роста одна – Пермский бассейн. Именно это гигантское месторождение является основным источником новых рекордов нефтегазодобычи в Штатах. На графике видно, что остальные месторождения находятся в стагнации: они даже не предпринимают попыток выйти на уровни добычи 2019 года. Однако у ставки на Пермь есть очевидный риск, на который нефтяники Штатов вынужденно идут. Добыча здесь крайне чувствительна к цене. На графике видно, что основной удар сокращения в 2020 году пришелся на Пермский бассейн. Второй риск, повторяемый многократно: любое месторождение рано или поздно заканчивается; Пермь невозможно бурить бесконечно. Выход на плато Пермского бассейна станет мощным катализатором мирового роста цен на нефть.

В ближайшую пятилетку Китай нарастит импорт нефти на 2 млн барр., то есть почти на 20% к уровню 2023 года - прогноз дает Минэнерго США. Это много. Тем не менее динамичный рост спроса на нефть не должен вызвать дисбаланса на мировом рынке. Согласно расчетам МЭА, к 2028 году крупнейшие страны-экспортеры нефти — Саудия, ОАЭ и Ирак — будут обладать резервами на 6 млн барр. в день. Состояние этих резервов всегда вызывает вопросы, но на словах все простаивающие скважины рабочие и готовы запуститься по первому требованию ОПЕК+. Математически спрос Китая может удовлетворить и растущая добыча США и Канады при условии сокращения потребления в Европе и Японии. Впрочем, усилия для сохранения мирового баланса рынка нефти предпринимает и КПК: это и ставка на электромобиль, и стимулирование внутренней добычи нефти, в том числе ТРИЗов, и замещение нефтепродуктов СУГами и метаном. Поэтому всевозрастающий голод дракона мир пока может утолить. Тем не менее в прогнозах всегда нужно помнить про растущего индийского слоненка.

Россия стала ключевым игроком сразу на двух крупнейших сырьевых мировых рынках – нефти и продовольствия. Ну и небольшой бонус в виде рынков газа, угля и металлов — рынков крупных, но не стратегически важных стратегически — в контексте выживания экономики импортера в случае полной блокады поставок этих товаров . Конечно, доминирование сразу на двух ключевых для планеты сырьевых рынках вызывает недовольство в центрах принятия решений крупных стран. Тотально зависеть от поставок еды и энергии из государства, создающего лишь 2% мирового ВВП и при этом обладающего ядерным оружием, — то еще удовольствие современная Спарта . Конечно, рано или поздно это вызвало бы желание проверить на прочность как саму экономику, так и власть государства, ее создающую: "пошатать режим". Отсюда агрессия и война за Черное море – хаб для экспорта пшеницы и нефти из России. Агрессия все равно пришла бы: не с Запада, так с Востока, не с Юга, так с Севера. Слишком важный вклад в устойчивость мировой экономике создается в России.

Сегодня главная мировая гонка происходит в электрогенерации. Китай строит ТЭС и ВЭС сотнями ГВт в год. Резко наращивают строительство в США. Лишь за первое полугодие 2024 года было введено в строй 20,1 ГВт новых мощностей. До конца года в США планируют ввести ещё 42,6 ГВт генерации весь российский ДПМ, занявший десятилетие, дал стране 30 ГВт . Да, во многом эти цифры «дутые» как для США, так и для Китая , так как нет поправки на коэффициент использования установленной мощности КИУМ : - для АЭС ~ 80% - для газовой ТЭС ~ 60% - для ВЭС ~ 20-30% - для СЭС ~ 15–20% Тем не менее отрицать масштабное обновление важнейшей инфраструктурной отрасли в США и Китае не стоит. При этом стоимость электроэнергии для промышленности — важнейший макроэкономический показатель, за которым власти этих стран пристально следят, в отличие от тех же стран Европы. Дешевое электричество — это не только ставка на развитие промышленности в США она деградирует , а в первую очередь на экономику будущего — дата-центры и мейнфреймы.

Хоронили промышленность Европы, порвали два баяна Удручающие данные промпроизводства в Европе за июнь говорят о том, что в морге по-прежнему тихо. Энергетический кризис остался позади, ставки ЕЦБ пошли вниз, а промышленность не подает признаков жизни. В июне 2024 года в ЕС промпроизводство рухнуло на 3,2% г/г , в зоне евро топ индустриальных стран – на 3,9% г/г . Из крупных индустриальных экономик тяжелый кризис в Австрии и Германии; плохо в Венгрии и Чехии. Лишь три страны, не перегруженные промышленностью, – Греция, Кипр и Мальта – демонстрируют завидный рост. В моторном отсеке европейской интеграции – Германии – кризис длится уже 5 лет, с 2019 года. Срок уже достаточно большой, чтобы принять антикризисные меры и адаптироваться к новым условиям. Если этого не произошло – значит, эти решения принять невозможно, и они не подвластны бизнесу и правительству Германии. А значит, кризис будет длиться до тех пор, пока внешние условия для Германии не поменяются. Возможно, этого не произойдет никогда.

Ветер в США впервые дал больше электроэнергии, нежели уголь. Хороший медиаповод в рамках предвыборной гонки для «зелёных» демократов. На графике видно, что генерация ветра была максимальной в истории в апреле 2024 года — 47,7 ГВтч, тогда как пик генерации угля пришелся на 2007 год, но тогда ТЭС выдали 190 ГВтч. То есть произошёл не взрывной рост генерации из ВИЭ, а обвальное падение генерации из угля. Его банально выдавил природный газ, как более эффективный источник первичной энергии. КПД газовой генерации примерно в два раза выше угольной, при этом единица энергии из природного газа стоит рекордно дёшево. Однако, похоже, замещение угля газом в США закончилось. После того как за два последних года из эксплуатации было выведено 22,3 ГВт угольных ТЭС, в этом году цифра составит лишь 2,8 ГВт. Спрос на электроэнергию есть во всей стране, тогда как газовые магистрали дотягиваются не до всех штатов. Прокладывать трубопроводы до всех генераторов зачастую не имеет экономического смысла.

За тем, как власти США пытаются возродить добычу урана, можно смотреть вечно. Лишившись в 90-2010-е годы добывающей и перерабатывающей урановой промышленности, в этом году Штаты наложили санкции на «Росатом». Последний - крупнейший поставщик обогащенного топлива для АЭС в мире. Тем самым энергетики США оказались в не очень приятной ситуации: страна имеет самый крупный в мире парк АЭС, но не может добывать и обогащать топливо для этих станций. Собственной добычей США закрывают лишь 5% потребностей. Остальное импортируется, в первую очередь из Канады, Австралии и Казахстана. Впрочем, нельзя сказать, что попытки возродить урановую добычу абсолютно безуспешны. Вместе с санкциями правительство США выделило грант для добывающей отрасли на 2,7 млрд долларов. В ответ компании активизировали бурение, и добыча урана в Штатах за первый квартал этого года превысила весь объем 2023 года. Однако база настолько низкая, что для полноценного возрождения отрасли масштабы деятельности надо увеличить на два порядка.

Цены на уголь в последний год сильно не меняются. Энергетика торгуется в диапазоне 100–150 долл. за тонну, и перспективы на ближайшие месяцы не радужные. В это время российская угольная отрасль находится в глубоком кризисе, сокращая производство. Кроме санкционных дисконтов, причина тому — заметно выросшие издержки: зарплатные, налоговые, транспортные. Рост расходов происходит и в других добывающих секторах — в нефтяной, газовой, металлургии. Впрочем, такой цикл роста издержек наша экономика проходила не раз, однако ответ почти всегда был один: девальвация, позволяющая резко нарастить рублевую выручку от экспорта при сохранении расходов. Потом инфляция издержек через год-два-три нивелировала эффект от валютного гандикапа. В этот раз возможности курсового маневра у правительства ограничены: санкции лишают Минфин и ЦБ возможности манипулировать валютным курсом. А это значит, что российским добывающим компаниям придется научиться работать с издержками, и в первую очередь — с производительностью труда.

Основной бенефициар сланцевой революции в США — Китай. Этот фактор абсолютно недооценен мировыми аналитиками. Если бы Штаты не научились добывать нефть из низкопроницаемых коллекторов, то столь стремительного экономического роста последних пары десятилетий в Китае не случилось бы. Без сланцевой нефти Ближний Восток и дальше снабжал бы крупнейшую экономику мира — США — своей нефтью. И даже если бы растущие экономики Азии хотя бы попытались отъесть свою долю в поставках, то это привело бы к ценовой войне, которую очевидно выиграли бы американцы. Король доллар десятилетней давности легко подавил бы любые другие предложения. Да и высокопроизводительная экономика Штатов проще бы пережила нефть по цене 150-200-250 долларов за бочку, в отличие от небогатого тогда Китая. Стремительный взлет американской нефтедобычи высвободил огромные объемы нефти, которые без труда и высоких затрат перехватили КНР. Нечто похожее теперь пытается провернуть Индия, с пока еще «токсичной» российской нефтью.